Древние родственники златоглазок вымерли, не выдержав конкуренции с пчёлами, мухами и бабочками.

Нежнейшие златоглазки, хрупкие насекомые светло-зелёного цвета – это ближайшие родственники муравьиных львов, и вместе они образуют древний отряд Сетчатокрылых, куда входят ещё несколько семейств, подчас довольно причудливого вида. У взрослых особей сетчатые крылья, которые они складывают домиком, и грызущий ротовой аппарат: большинство сетчатокрылых – хищники, питающиеся даже во взрослом состоянии мелкими насекомыми (либо цветочной пыльцой). (Их личинки – хищники тем более, достаточно вспомнить личинку муравьиного льва, или личинок златоглазок, которые истребляют тлей.)

Но прежде семейство Сетчатокрылых было более разнообразно. В частности, среди них была группа так называемых парадоксосизирин – Paradoxosisyrinae, у которых ротовой аппарат был не грызущим, а с хоботком. До сих пор Paradoxosisyrinae были известны по одному-единственному экземпляру. Но недавно сотрудники Палеонтологического института (ПИН) им. А. А. Борисяка РАН нашли в образцах бирманского янтаря целых четыре новых вида парадоксосизирин возрастом около 100 млн лет. То есть в те времена (в середине мелового периода) эта группа была намного более разнообразна, чем считалось ранее. Из-за хоботков новые виды получили соответствующие названия; например, один вид назвали Khobotun elephantinus, или хоботун слоновый (хоботок у него был уж очень хорошо развит), а другой – Buratina truncata (понятно, в честь кого). Свою находку исследователи описали в журнале Cretaceous Research.

По своим размерам парадоксосизирины сопоставимы с небольшими комарами, длина их хоботка не превышает один миллиметр. Впрочем, даже такой маленький хоботок примерно в 1,5 раза длиннее остальной головы и на фоне крошечного тельца смотрится довольно внушительно. Ранее высказывались предположения, что свой хоботок парадоксосизирины использовали для нападения на других насекомых или даже для кровососания. Однако благодаря новым экземплярам стал ясно, что их хоботок не мог проколоть ни кожу какого-нибудь позвоночного, ни кутикулу членистоногих, поскольку его элементы были слишком разобщены и покрыты волосками, торчащими в разные стороны.

По мнению авторов статьи, основной пищей парадоксосизиринам служил нектар цветковых растений, которые стали активно распространяться как раз в середине мелового периода. Кстати, в бирманском янтаре помимо парадоксосизирин были найдены мелкие неглубокие цветки с развитыми нектарниками. Предположительно, их и посещали эти насекомые, выступая в роли опылителей. Подобно многим современным опылителям, парадоксосизирины были покрыты многочисленными волосками, к которым могла прилипать пыльца.

Чтобы лучше понять устройство хоботка парадоксосизирин, исследователи построили его виртуальную 3D-модель. Оказалось, что хоботок не имел единого пищевого канала, а состоял из двух отдельных трубочек, каждая из которых была образована двумя створками. Из-за того, что створки неплотно смыкались между собой, насекомое не могло подкачивать жидкость с помощью мышечного насоса, как это делают бабочки или мухи. Нектар всасывался лишь за счет капиллярного эффекта, что было весьма неэффективно и не позволяло сделать хоботок более длинным.

Возможно, несовершенство хоботка и стало одной из причин вымирания Paradoxosisyrinae. «Эти сетчатокрылые были результатом неудачного эволюционного эксперимента, если можно так выразиться, – говорит старший научный сотрудник ПИН РАН Александр Храмов, руководивший исследованием. – Их хоботок напоминал рыхлый веник и значительно уступал по своей функциональности хоботку пчел, мух и бабочек. Поэтому парадоксосизирины проиграли конкурентам и вымерли. Это была тупиковая ветвь эволюции».

Работа выполнена при поддержке гранта Российского фонда фундаментальных исследований (РФФИ).