«Любовный напиток» — очаровательная комическая опера с сентиментальным сюжетом и счастливым финалом, когда все герои остаются живы-здоровы. В театре «Урал Опера Балет» на нее постановщики взглянули каждый по-своему: дирижер Константин Чудовский — легко и очень стильно, а режиссер Елизавета Корнеева — немного суетливо, эклектично и саркастично. Синтез получился веселым и эффектным.

С первых же аккордов оперы публика получает режиссерские предписания. Во-первых, «жить нужно так, чтобы депрессия была у других»; во-вторых, «будь собой — все остальные роли заняты»; в-третьих, «не ждите чуда — чудите сами». На практике не все бойкие установки оказались выполнимы.

Сюжет «Любовного напитка», сороковой (из шестидесяти восьми) оперы Гаэтано Доницетти, написанной им за пару недель в 1831 году на либретто Феличе Романи по мотивам французского либретто Эжена Скриба, абсолютно незамысловат, его спасает только музыка — чистейший образец бельканто, основанного на прекрасном пении.

Главное достоинство этой премьеры — работа оркестра под управлением Константина Чудовского
Первое представление «Напитка» состоялась весной 1832 года в миланском театре «Каноббиана». И с тех пор эта опера не сходит с афиш по всему миру: Адина находит свою любовь в объятьях Неморино; ее неудачливый ухажер — сержант Белькоре не унывает- на свете много и других женщин; а лекарь-пройдоха Дулькамара продолжает делать бизнес на своем «чудодейственном» эликсире, утверждая, что именно он принес в итоге всем счастье. И будто в продолжение темы, в буклете к спектаклю приведено реальное барное меню из семи любовных, но безалкогольных напитков.

В Екатеринбурге приготовили «Любовный напиток» третий раз за историю театра — раньше он появлялся в 1972 и 1996 годах. Основной же принцип нынешней уральской постановки этой оперы, созданной по канонам комедии del arte, совсем не юмор, а задача, чтобы все непрерывно двигалось и мелькало. Действие происходит в итальянской деревне в условные 1950-е годы прошлого века в двух локациях: на фоне ржаного поля и на крыше дома (художник Екатерина Агений) в окружении непонятных людей в полосатых купальниках с надувными кругами, нарукавниками и прочими пестрыми плавательно-спасательными средствами, будто спасающимися от мнимого наводнения. Вообще в спектакле задействовано очень много миманса (хора), миссия которого неочевидна и необязательна. Смыслово и визуально он оставляет впечатление каталога цитат из других, хорошо известных постановок, в основном из числа «Любовного напитка» или «Сельской чести». Ему критически не хватает индивидуальности, отсутствие которой не скрывают даже тотальная яркость, всеобщее веселье и знойное итальянское солнце, нарисованное на картоне.

Юрий Посохов — о «Пиковой даме» в Большом: Вы даже не подозреваете, чем кончится история
Адина сопрано Ольги Семенищевой получилась хваткая, волевая, выбирающая мужчину с потенциалом. В любовных сценах вместо нежности и романтики доминируют напор и натиск. При этом виртуозные белькантовые пассажи в пении еще явно требуют детальной технической огранки. На таком фоне Белькоре баритона Максима Шлыкова производит комическое, но абсолютно бесхарактерное впечатление. Прохиндей Дулькамара у бас-баритона Олега Бударацкого немного перебирает с комикованием и часто прибегает к характерной мелодекламации.

Партию влюбленного деревенского парня, непутевого и наивного Неморино, Ильдар Рахимов, обладающий мягким и полетным голосом, воплотил трогательно и чуть нервно. И кульминацией режиссер предсказуемо делает знаменитый романс-хит Una furtiva lagrima («Слеза украдкой…»), который прозвучал красиво и трепетно, хотя с точки зрения актуальных представлений о стиле бельканто его звук кажется слишком крупным, а интонация чуть приблизительной. Быть может, поэтому премьера обошлась без ставшим уже традиционным сегодня бисированием этой арии.

Главное достоинство этой премьеры — работа оркестра под управлением Константина Чудовского, который ведет спектакль точно, но не громко. Искрящаяся и переливающаяся, ритмичная и оптимистичная, пронизанная красивейшими мгновенно запоминающимися мелодиями музыка великого Доницетти звучит полнокровно, достигая практически идеального взаимодействия оркестра и солистов.