«Форма воды» против «Трех билбордов на границе Эббинга, Миссури». Детская сказка для взрослых про дурнушку, полюбившую чудище морское, зеленое — против социальной драмы о женщине, которая в попытках добиться справедливой кары для убийц дочери вышла сражаться с самой системой правосудия — слепого и бессильного. Компьютерная фэнтези-мелодрама против жесткого реализма.

По числу номинаций у сказки рекорд года — 13, т. е. на одну меньше, чем у триумфаторов всех времен — «Все о Еве», «Титаник» и «Ла-ла-ленд». У «Трех билбордов» номинаций всего 7, причем нет одной из главных — за режиссуру. Что, по-моему, нелогично: странно включать в число лучших фильмов картину с заурядной режиссурой — так попросту не бывает.

Явно накачанный успех «Формы воды» могу объяснить только давними пристрастиями голливудской публики к красивым любовным историям, мюзиклам и теориям заговора. Там есть залихватские спецэффекты, романтическая музыка, злокозненные русские шпионы и цитаты из «золотого века» песенно-танцевальных киносказок. Фильм, на мой взгляд, сильно отдает клюквой, он добротен, но слезлив, его возможная талантливость подмочена нелепостью коллизий. На этом фоне особенно сильно смотрятся «Три билборда» с их спартанской суровостью фабулы, стиля и актерской игры.
«Одноэтажная Америка», куда кино заглядывает сравнительно редко. Не из боязни правды, а в силу неэффектности натуры: бесконечные дороги, низкорослые селения, кряжистые люди и неказистые нравы. Вся цивилизация скукожилась до убогого бара с бильярдом, весь закон — в сонном полицейском участке с умирающим от рака шерифом (Вуди Харрельсон) и его помощником-расистом Диксоном (выдающаяся работа Сэма Рокуэлла). Нормальная американская глушь, разбудить которую неспособно даже из ряда вон выходящее событие: группа выродков изнасиловала и заживо сожгла девочку-подростка. Ее мать отчаялась добиться расследования, она иссохла от горя и бессилия: полиция привычно бездействует, и женщина арендует три билборда на обочине шоссе, где черным по красному напоминает миру о ненаказанном зверстве. Героиня актрисы Фрэнсис Макдорманд словно сошла с полотна Гранта Вуда «Американская готика», воплотив в себе собирательный образ типичной провинциалки узких взглядов и твердых убеждений, всегда готовой идти напролом. Она словно корой обросла, выглядит бесстрашной и на все способной, и что творится в ее душе — о том можно только догадываться по тектоническим сотрясениям почвы вокруг. И по редким моментам слабости — как в сцене с возникшей средь поля ланью, то ли случайной гостьей, то ли душою погибшей дочери.

Сюжет, который легко мог стать детективом, однако, ведет совсем к другим жанрам и размышлениям — чем дальше вместе с героиней мы углубляемся в «привходящие обстоятельства» вполне ясного, казалось бы, расклада добра и зла, тем очевиднее становится его человеческая сложность. Дело убитой относится к разряду так называемых «висяков»: ну нет следов убийц, нет доказательств, нет улик, нет законных поводов кого-то привлечь — бывает и так. И ярость благородная героини ведет только к новым бедам, ее три билборда, поначалу вызывавшие сочувствие и земляков и зрителей, становятся бикфордовым шнуром зла, они побуждают людей к трагическим решениям, становятся источником новой крови и новых смертей. Дефицит понимания делает людей слепыми и глухими к горестям и проблемам тех, кто рядом, кого знаешь — но не знаешь. «Зло порождает зло» — истина не новая, но крайне редко она представала в сюжетах столь наглядных и по-человечески трогающих, образуя катастрофическое сплетение поступков, характеров и судеб. И при этом ничего экзотичного, искусственно драматизированного, придуманного для нагнетания атмосферы в качестве допинга для нетерпеливого зрителя. При абсолютно выдающихся работах всех без исключения актеров — это классический образец высококлассной режиссуры и сценарного мастерства, умеющего извлечь накаленную драму из обыденного, лишенного внешних эффектов материала.

Мартин Мандона, сценарист и режиссер фильма, принадлежит к среднему поколению — ему 47 — и до сих пор был известен «черными комедиями» «Семь психопатов» и «Залечь на дно в Брюгге», изощренно сработанными в стиле братьев Коэн. Влияние авторов «Фарго» отчетливо чувствуется и в «Трех билбордах…» — картине строгой, с нехитрой линейной фабулой и едва ощутимой микродозой гротеска. Ее качества оценило коллективное жюри «Золотого глобуса», предпочтя неброскую, но честную трагедию амбициозности создателей «Формы воды», где каждый кадр вопиет простодушно: «Хочу «Оскара»! Теперь слово за академиками. Предугадать их решение невозможно: зайдутся ли они рыданиями над красивым вымыслом о жертвенной любви или отдадут должное автору, прорубившему окно в реальность неведомого широкой публике, но типичного человеческого болотца штата Миссури.

А третьего при нынешнем раскладе, по-моему, не дано.