Две фееричные постановки — драматическую легенду «Осуждение Фауста» Гектора Берлиоза и балет «Сильфида» — показал уфимской публике Астраханский театр оперы и балета, побывавший в столице Башкирии по программе «Большие гастроли». В Уфу приехала команда из 200 человек — артисты балета и вокалисты, а также оркестр в полном составе. Они у нас впервые, но, как сказал исполнитель роли Мефистофеля Андрей Пужалин, в 1960-е годы в Башопере пели его учителя Галина и Геннадий Самошины.

Любители оперы, которым посчастливилось увидеть спектакль «Осуждение Фауста», в полной мере оценили мастерство артистов — каждая сцена сопровождалась овациями.

Это произведение считается вершиной в творчестве Гектора Берлиоза, его охотно ставят за рубежом, но в России были только концертные версии. Астраханский оперный стал первым театром, где появился спектакль. Это случилось в 2017 году, на несколько месяцев раньше, чем в Большом театре России. Из репертуара московского театра он вскоре исчез, а в Астрахани идет с большим успехом. В год постановки спектакль претендовал на премию «Золотая маска» в семи номинациях.

Как рассказал художественный руководитель и главный дирижер театра Валерий Воронин, идея постановки возникла давно, но ее воплощение не раз откладывалось, уж очень специфической казалась музыка. Например, в партии Фауста есть до диез второй октавы, которую мало кто из теноров может взять. Интерес к материалу, к счастью, перевесил все опасения.

По словам режиссера спектакля и автора его визуальной концепции Константина Балакина, Берлиоз в своем «Осуждении» на многое только намекнул.

— Мы сознательно избегали труднообъяснимых символов в спектакле и если пробудили желание взять с полки эту поистине великую книгу, то приблизились к цели, — отметил режиссер.

Здесь в немалой степени помогло визуальное решение спектакля. Это сильный ход — занять зрение слушателя, пока он внимает продолжительным сольным и хоровым партиям, симфоническим фрагментам. Многомерные изображения, возникающие на заднике и во всем пространстве сцены, перетекающие одно в другое, органично дополняют безупречное музыкальное исполнение.

Декораций как таковых мало. Все пространство сцены заполняют горы фолиантов. Столько не прочесть и за всю жизнь, но и это количество многократно увеличивается за счет видеопроекции на заднике. По книгам, пытаясь удержать равновесие, ходят артисты, и это намек на то, что нет ничего незыблемого. Пространство сцены значительно расширяется, уходя то в космос, то в море, перед глазами проплывают проекции геометрических моделей, например, цепочка ДНК в виде ленты Мебиуса, которая трансформируется в знак бесконечности, сферические спирали, в которых угадываются человеческие головы. Эти изображения в стиле голландского художника Морица Эшера завораживают, а 3D репродукция картины «Остров мертвых» Беклина, плавно поглощаемая морем, напоминает о тленности бытия и обманчивой условности символов. Так, циклопических размеров изваяние Гете разлетается на куски, а из головы выходит Мефистофель. Психологическое воздействие подобных миражей настолько сильное, что теряется граница между реальностью и вымыслом. Особенно ярко это ощущается в сцене, где Фауст продает свою душу. На фоне пылающей планеты огненные кони уносят вскачь в преисподнюю несчастного ученого, пытавшегося познать, что есть истина.

«Осуждение Фауста» — причудливый спектакль, в котором смешались опера, симфония, оратория, легенда, драма и отчасти балет. Его уже видели в Москве, Самаре, Красноярске.