Берлинале всегда отражал если не тенденции в кино (это конек Канн и Венеции), то пульс и градус сотрясавших мир событий. Фестиваль-2021 в значительной мере — эхо накативших катаклизмов, которые быстро меняют весь ход цивилизации.

Таков ливанский конкурсный фильм «Шкатулка памяти», который пробивался к экранам не только через препоны COVID-19, затруднившие съемки и лишившие нас живой реакции кинозалов, но одолевая последствия чудовищного взрыва в Бейруте — он разрушил значительную часть города, а с ним квартиру, студию и офис кинокомпании создателей фильма. Сейчас супруги Жоана Хаджитомас и Халил Жорейеже живут в Париже, пытаясь с помощью кино напомнить людям о сокрушивших их жизнь трагедиях.

В какой-то мере фильм автобиографичен: это сама Жоана Хаджитомас еще девочкой отправляла подруге в Париж письма и кассеты с записями о счастливых временах в компании друзей. Спустя 30 лет посылка с этой корреспонденцией приходит в занесенный пургой Монреаль к некоей Марии, эмигрировавшей в Канаду. Мария растит дочку Алекс и старается забыть трагическое прошлое. Но оторваться от корней невозможно — вот и старая мать так и не выучила французский, не стала на новой родине своей. А теперь посылка разворошила воспоминания, и они оживают строчками старых писем, образами с выцветших фото, полузабытыми голосами с пленок. Тема фильма — забвение, которым пытаются утешиться разлетевшиеся по миру эмигранты, и попытки новых поколений проникнуть в тайны предков, восстановить разорванную цепь времен.

Пандемия и серия локдаунов вызвали к жизни поток фильмов, снятых с минимумом средств, но с максимумом фантазии. Среди них «Уроки языка» — картина, сама идея которой рождена локдауном. Актер Марк Дюпласс решил воспользоваться самоизоляцией, чтобы выучить испанский. Общение с учительницей шло по зуму, и постепенно между ними установилась связь значительно более теплая и близкая. Дюпласс понял, что здесь есть сюжет, и вместе с актрисой Натали Моралес (она же взяла на себя роль режиссера) сделал картину о человеческих связях эпохи пандемии — дистанционных контактах, переживающих все традиционные романтические авантюры, от доверительности до обид, от раздоров до почти любви, но платонической.

Понятно, что все снималось без съемочной группы: актеры сами сооружали из подручных средств декорации, сами гримировались и меняли фоны — от комнаты до бассейна, от спортзала до тропических красот Коста-Рики, где живет героиня. Общение — только через монитор, суть фильма и источник саспенса — диалоги, развитие отношений, когда два очень разных человека становятся необходимыми друг другу. Время инициировало уже довольно много таких экспериментальных zoom-драм, поделенный на клеточки экран быстро становится новым штампом, но «на войне как на войне» — перед нами один из способов выживания кинематографа, который заодно оттачивает полузабытое искусство импровизировать и увлекательно обыгрывать диалоги.

Фото: кадр из фильма «Шкатулка памяти».
Зум пригодился и румынскому режиссеру Раду Жуде. Застигнутый пандемией на старте съемок, он не стал заморачиваться и довел дело до победного конца: кастинг и репетиции шли дистанционно, актеры и вся съемочная группа работали в масках. Получилось эклектичное зрелище с длинным труднопереводимым названием, которое для простоты обозначим как «Чокнутое порно». Триггером для фильма стали случаи, когда после утечки из компьютеров интимных данных были скомпрометированы десятки учителей, многие поплатились своей работой. И вот учительница Эми оказалась жертвой такого шантажа: зафиксированные крупным планом ее сексуальные утехи оказались в интернете.

Фото: EPA
Как в условиях локдауна начинается Берлинале
Для наглядности Жуде с места в карьер дает пару минут этого реального порно и к нему, как принято в артхаусе, подклеивает долгие, минут на сорок, блуждания деловитой Эми по израненному пандемией Бухаресту — это будет первая часть трехчастной саги. Вторая, состоящая из кинохроники, фото, рисунков и изложенных субтитрами философем, представляет собой перечень сфер бытия от политики, милитаристской истории, изгаженной экологии и сомнительной культуры до частей человеческого тела, призванный показать, какой человеческий мусор являет собой наша цивилизация.

Доведя зрителя до полной ненависти к себе подобным, фильм переходит к третьей части — судилища во дворе престижной школы, где разъяренные родители требуют увольнения Эми. Для разгона нам снова полностью показывают пресловутое порновидео, после чего ничуть не уязвленная Эми произносит в свою защиту пламенную речь. Разбушевавшиеся родители в ответ несут весь популярный ныне вздор, где в одну кучу смешались диктатура, большевизм, пропаганда гомосексуализма, еврейские козни и оральный секс, идет вполне узнаваемое смятение умов, к финалу обращенное режиссером как бы в шутку, «легкую, как ветерок» (цитата из его интервью). Сухой остаток от фильма: в преступном мире, где из десяти румынских детей шестеро — жертвы насилия, гнусно считать преступлением невинное порно.

Так маститый автор фильма «Мне плевать, если мы войдет в историю как варвары» решил во времена пандемии «малой кровью», шутя, играя и не особо заморачиваясь культурными традициями, заклеймить тотальное ханжество, реально владеющее миром. В прокате такой фильм вполне бессмыслен, а скандала, на который он ориентирован, не будет по причине виртуальности фестиваля.