На телеканале «Россия» вышел сериал «Разбитое зеркало» — мелодрама о благополучной семье, жизнь которой резко меняется. Супруги (Екатерина Гусева и Александр Лазарев — младший) осознают, что каждый что-то скрывает от другого.

Подругу главной героини сыграла Екатерина Волкова. В интервью она рассказала, почему отказалась от каскадера на съемках, о работе с дочерью и том, как на карантине почти стала блогером.
— В «Разбитом зеркале» главная героиня узнает правду о прошлом и борется за настоящее. Можно говорить, что в российских сериалах настало время сильных женских персонажей?
— Да, мы с другими артистками обсуждали на последнем «Кинотавре», что в программе вообще не было фильмов с женскими персонажами. В основном наше кино — «мужское». Вспомните «Легенду № 17» или «Т-34».

Я это связываю с тем, что роль женщин в обществе укрепилась, а мужчины не готовы к этому. И многие режиссеры, продюсеры, сценаристы не знают, что делать. Кино — отражение жизни, и мы не можем это игнорировать.
Кто-то сказал, что мужские персонажи интереснее, и я с пеной у рта стала это опровергать. На современной женщине сейчас все: она зарабатывает, воспитывает, следит, чтобы дом был в порядке, дети — накормлены, обуты. И еще от нее требуется быть красивой.
Сейчас пришло время женских героинь. Причем тех, кому за 40. Сильных, красивых, успешных. Со своей болью, которую они должны прикрывать улыбкой во что бы то ни стало. Потому что «Москва слезам не верит».

Надо снять короткометражку, как женщина за 15 минут превращается из домохозяйки в королеву. Женщина — волшебница с большой буквы.
— Как считаете, почему в отечественном кино так мало новых лиц?
— Если сравнивать с советским, которым мы до сих пор гордимся, — тогда не было актеров, которые переходили из одного фильма в другой. У них не складывался образ-клише: «Вот, она это умеет, давайте ее возьмем, она популярная, на нее зрители пойдут».
Теперь такая проблема есть. Не надо «запариваться», искать именно ту героиню, ездить по стране для этого. И как бы я ни любила и насколько хорошо бы ни относилась к Александру Петрову, это просто запредельно — так использовать талантливого актера. Нельзя не давать ему передыху, чтобы «и в хвост и в гриву». Считаю, для роли надо что-то накопить в себе.
Лень и экономия приводят к тому, что мы не видим новых лиц. Чтобы это были не селебрити, а именно персонажи.

— А что с этим делать — риторический вопрос.
— Да, система продюсерского кино убрала фигуру режиссера на второй план, к сожалению. Если продюсер с большими творческими амбициями, то, бывает, не дают настоять на том, чтобы взять какого-то актера в проект.

Я всегда повторяю: верните режиссерское кино. Тогда мы будем говорить об искусстве, высказывании художника, а не о рейтинге и кассовых сборах. Это сейчас на первом плане, хотя нужно желание сделать на века, хорошо и не стыдно.
— Как вы вживались в роль Елены в «Разбитом зеркале»? Какие были референсы?
— Мне нужно было сыграть безумие, дойти до этой черты. Идеальный пример — Кейт Бланшетт в постановке «Трамвай «Желание» по Теннесси Уильямсу. Помешательство сложно показать, для этого надо самому немножко сойти с ума.

Во время работы над этой историей я параллельно снималась в сериале «Золото». У меня был тяжелый график, много двойных перелетов, ночные ожидания в аэропортах, это выматывало. С другой стороны — помогло. Порой вообще нет сил, а надо играть, выдавать нужную эмоцию. Каждый раз — как экзамен.
— Ваша старшая дочь тоже снялась в «Разбитом зеркале». Вы предложили ее кандидатуру или она сама захотела попробовать?
— Меня спросили, знаю ли, кто из артисток мог бы сыграть меня молодую. Лера обычно живет в Германии, а в тот момент она гостила после учебы в Москве. Я не буду никогда своих детей пихать куда-то, поэтому сказала: «Пускай пройдет пробы, если понравится — сыграет». Так что она попала в проект на общих основаниях.

— Какие остались впечатления у нее и у вас? Волновались за дочку на площадке?
— Конечно, но, кроме моих замечаний «не морщи лоб!», других не было. Лера прекрасно справилась и даже исполнила каскадерский трюк: она не умеет водить машину, а в одной из сцен ей надо было припарковаться.

— Для одной из сцен вы отказались от дублера…
— Да, по сюжету у моей героини была попытка суицида: она бросалась в воду с камнями. Это сделал каскадер, но подводные съемки в Минске, в специальном бассейне, были со мной. Инструктор учил меня надолго задержать дыхание. Но все сняли быстро, получилось красиво.

— А с чем связано такое желание сделать все самой? Помогает лучше понять персонажа?
— Раньше — да, было так. Но после того как на сцене в театре у меня порвалась связка и я ходила на костылях, стараюсь себя беречь.
В юности есть максимализм: «Это мне актерский вызов, я все сама!» Но сейчас у меня трое детей, и я не имею права оступиться. Да и незачем, ведь кино — это великая иллюзия.

Рисковать надо, когда это оправданно. Например, в фильме «Родина» пришлось ездить на большом, тяжелом спортивном мотоцикле. Режиссер Петя Буслов ко мне подошел и сказал: «Каскадер невозможен, камера будет очень близко, надо проехать с одной улицы на другую, развернувшись на 90 градусов, будет видно твое лицо». Я для этого две недели тренировалась каждый день.
Мне нравится актерская профессия: всегда приобретаю какие-то навыки. Вождения или, как в новом сериале «Золото», — езды на квадроцикле по горным рекам. В «Рикошете» — на лошадях. Это такая копилка того, что умею.
— Помимо съемок в кино, вы еще поете в джаз-группе «Агафонников-Band». Откуда у вас страсть к джазу?
— Я по первому образованию дирижер хора, давно уже сочиняю песни. Да и вообще я хотела быть певицей, а не актрисой, это для меня отдушина.

Долгое время у меня была рок-группа, с возрастом вкусы изменились, появилась джазовая программа. С группой Владимира Агафонникова выступаем не очень часто, потому что основное время у меня занимает кино, антрепризные постановки. Но у нас много постоянных слушателей.
— А какой репертуар?
— Много своих авторских песен, есть песни Высоцкого — те, которые люблю и всегда мечтала спеть. Но в основном это авторский текст, написанный на известные шлягеры американских оркестров 1930-х годов.

Владимир Высоцкий во время закрытия театрального сезона 1968 года в Театре драмы и комедии на Таганке. Москва, 1968 год
Есть такой архитектор и музыкант Денис Наан, который пишет ироничные, милые стихи на джазовые композиции. Мне они тоже нравятся, и я их включила в программу.
— Что для вас самое положительное и что сложное в карантине?
— Позитивное — возможность побыть с семьей, детьми, родителями, отдохнуть, выспаться, заняться собой. Вообще, не могу называть это карантином для нашей семьи — мы наконец построили дачу, у нас карантин-отпуск.
Я занимаюсь садом, огородом, почувствовала небывалый кайф — посадить землянику, клубнику, малинку. Курочки у нас появились, каждый день яйца несут. Балдею, нет никаких негативных моментов.

Хотя есть один: надо самой записывать пробы. Нас всегда учили идти от партнера, его глаз, его подачи. Мне интересна игра энергии. А тут сама с собой, с камерой, но приходится приспосабливаться к новым реалиям.
— Вы как настоящий блогер: размещаете в инстаграме рецепты пирогов, делитесь планами посадок.
— Да, попробовала, и оказалось, что кулинарные посты — самые популярные. А что делать, когда нечем заниматься?

Еще записываю видео: недавно — сказку, давно мечтала это сделать, а ко дню рождения Булгакова — монолог из «Мастера и Маргариты».
— Какие дальше съемочные планы?
— Из того, о чем точно могу говорить, — «Скорая помощь», сериал с Гошей Куценко, съемки четвертого и пятого сезона. Зритель рвет и мечет — когда уже третий сезон покажут? Надеюсь, что скоро. И еще один проект для телеканала «Россия». Так что работа идет.
Думаю, надо сейчас восстановиться, заняться своей красотой, здоровьем, потому что будет энергетический рывок, и я к нему готовлюсь.