Миндалевидное тело, известное как «центр страха», может сделать самца миролюбивым и равнодушным к противоположному полу, или же превратить его в исключительного агрессора – во всех смыслах.

Миндалевидное тело, или амигдалу, когда-то называли центром страха – потому что если эта зона мозга не работала, то индивидуум (будь то человек или мышь) переставал бояться чего бы то ни было. Однако со временем стало понятно, что амигдала управляет не только страхом, но и другими эмоциями, и что она вообще участвует в самых разных функциональных процессах мозга. Известно, что в ней есть группы нейронов, необходимые для обучения и памяти; известно, что в ней есть свой центр удовольствия – а значит, амигдала связана с функциями знаменитой системы подкрепления, которая через чувство удовольствия управляет нашим поведением и мотивациями. Наконец, амигдала, этот «центр страха», помогает хищникам охотиться.

Ещё один пример того, насколько могут быть широки функции амигдалы, описывают в Nature Neuroscience исследователи из Нью-Йоркского университета. Они изучали агрессивность и половое поведение у самцов мышей. И агрессивность, и половое поведение очень сильно зависят от гипоталамуса. Будучи связан едва ли не со всеми отделами центральной нервной системы, от коры полушарий до спинного мозга, гипоталамус влияет как на сугубо физиологические реакции, вроде голода и жажды, так и на сложные когнитивные реакции, на эмоции и память. В нём есть группы нейронов, называемые ядрами и выполняющие определённые функции. В частности, половое поведение зависит от нейронов среднего преоптического ядра, или MPN-нейронов. Агрессивность же зависит от VMHvl-нейронов – некоторых клеток в вентромедиальном ядре.

Исследователи заметили, что и MPN-нейроны, и VMHvl-нейроны связаны с амигдалой, точнее, с задней её частью. И если у самцов мышей подавляли активность нейронов амигдалы, которые связаны с «половыми» нейронами гипоталамуса, то самцы почти теряли интерес к сексу. Если же эти нейроны стимулировали, и «половые» нейроны гипоталамуса принимали от них много сигналов, то сексуальный интерес у самцов чрезвычайно возрастал – они начинали ухаживать даже за теми самками, которые вообще не были готовы размножаться и за которыми в норме никто не ухаживает.

Что до агрессии, то мыши-самцы обычно атакуют незнакомых им самцов. Но даже незнакомцев они атаковали вполовину слабее, если в их амигдале подавляли активность клеток, связанных с VMHvl-нейронами гипоталамуса. И наоборот – если активность нейронов в амигдале стимулировали, самцы начинали драться не только с незнакомцами, но и со знакомыми самцами, и даже с самками.

То есть в «центре эмоций» (хотя и такое название для амигдалы не слишком корректно) есть две группы клеток, которые регулируют агрессию и половое влечение. Нейробиологи и раньше знали, что амигдала влияет на социальное поведение, но мало что было известно о том, какие её структуры тут задействованы и с какими зонами мозга они общаются. При некоторых психиатрических расстройствах у больных повышается агрессивность и сексуальность, и авторы работы полагают, что новые данные помогут лучше понять, как такие симптомы развиваются и как на них можно подействовать. С другой стороны, эти результаты были получены в экспериментах на мышах, и насколько амигдала влияет на «половые» и «агрессивные» нейроны гипоталамуса у человека, предстоит ещё выяснить.