Какая книжная ярмарка без Павла Басинского? Вот и зимний non/fiction не обошелся без его новой книги. Совсем недавно у Павла Валерьевича вышла еще одна книга об одном из самых популярных текстов Толстого. Предыдущая, «Подлинная история Анны Карениной», принесла Басинскому «Большую книгу».

В «Подлинной история Константина Левина» писатель продолжает вглядываться в роман Толстого, его черновики и дневники, и пытается найти ответы на вопросы. Зачем в «Анне Карениной» нужен Константин Левин? Для чего Толстой отдает ему половину своего романа? Является ли прототипом Левина сам Толстой — или все не так просто? Чтобы узнать ответы на все вопросы, придется прочитать книгу — но кое-что все-таки можно было разузнать в амфитеатре Гостиного двора, где Басинский рассказывал о новинке под чутким модераторством Екатерины Писаревой, шеф-редактора группы компаний «ЛитРес».

«Когда мне говорят, что я популяризатор Толстого, мне немного неловко становится, — признался Павел Валерьевич. — Зачем популяризировать Толстого? Популяризировать его не надо — другое дело, что многие люди начинают его читать и ничего не понимают. К Толстому не так просто подойти. У меня так получилось, что я зашел к нему с черного хода».

195 лет со дня рождения Льва Толстого. Павел Басинский — о судьбе последней части «Анны Карениной»
Это интригующее заявление он тут же развил: «Я сначала заинтересовался его историей ухода из Ясной Поляны — а это семейная история. Он не раз пытался уйти, и тема ухода его всегда волновала Я не то чтобы понял Толстого, понять его нельзя — но он стал мне близок».

Непосредственно про новую книгу тоже, конечно, поговорили: «Это не исследование, это не трактовки, это не литературоведение. Толстой пишет, что главная задача писателя — заражать читателя. И вот это слово — заражать… Эти две книги — просто признание в любви к этому роману».

Получили слушатели и ответ на один из волнующих вопросов: действительно, Левин — альтер-эго Толстого. «Когда ему говорили, что это он — Толстой, писатель все-таки сердился. Но сердись не сердись, а есть очевидные параллели истории Левина и Китти и истории Толстого и Софьи… Сама Софья Андреевна говорила, что «Левин — это Толстой минус талант», и видела в этом персонажи худшие черты его автора, в том числе «дикость толстовской породы».

Левин был для Толстого своего рода дневником в романе, считает Басинский — через него Толстой анализировал самого себя.

Интересно при этом, что в первоначальных черновиках Левина не было — он не задумывал, что этот персонаж станет такой огромной частью романа. Но позднее Толстой вписал Левина и Китти «между строк — и даже поперек рукописи». «Сначала он хотел написать просто роман об измене жены мужу» — а потом понял, что этого ему мало, и ввел вторую часть» — без которой представить этот текст сегодня попросту невозможно. «Кинематографисты [часто] выбрасывают линию Левина, но из романа ее выкинуть нельзя, — уверен Басинский. — Он не будет лететь, этот роман».