Любопытство в отношении размера зарплаты другого человека во многих культурах считается признаком дурного тона. Однако есть страна, которая полностью ломает этот стереотип: в Норвегии зарплату любого гражданина можно узнать за пару кликов. И хотя для многих стран такой подход не нов — его используют, публикуя декларации о доходах чиновников и бюджетников, — до норвежских масштабов им далеко. Коммерческая же сфера выкручивается самостоятельно — в ряде западных компаний уже существует система открытых зарплат, когда каждый сотрудник в курсе доходов своих коллег. Более того, этот опыт перенимают и берут на вооружение предприниматели из России. Феномен беспрецедентной открытости — в материале.

Любопытные викинги

Необычная норвежская традиция зародилась еще в XIX веке: все доходы населения и отчисляемые налоги фиксировались в специальной книге. Делалось это не ради развлечения — когда Норвегия в 1814 году провозгласила независимость от Дании, узурпировавшей ее в течение 400 лет, появилась необходимость в создании собственного государственного центрального банка. Налоги были повышены в непростое для страны время, и чтобы каждый платил справедливую долю, все данные предоставлялись в открытом доступе. Списки выпускались в виде ежегодников и хранились в городских ратушах. Для тех, кто читать не умел, проводились специальные собрания: например, данные о собранных налогах зачитывали вслух на общем собрании в селе или коммуне.

Жительница норвежского городка Фредрикстад к югу от Осло Хеге Глад рассказывала, что во времена ее молодости люди выстраивались в очередь, чтобы изучить публиковавшиеся каждый год толстенные книжки. Теперь же для получения доступа к народной финансовой отчетности вовсе не обязательно выходить из дома — вся информация есть в интернете. Впервые в онлайн реестры перевели в 2001 году, и надо сказать, это вызвало сумасшедший ажиотаж среди населения. Люди стали буквально одержимы своим любопытством. По словам норвежского журналиста Тома Стаави, доходило до абсурда.

«В какой-то момент ты автоматически узнавал, сколько зарабатывают твои друзья по Facebook, просто зайдя на Facebook. Это уже становилось чем-то смехотворным», — говорит он. Главред норвежского таблоида Dagbladet также признает, что в итоге это все зашло слишком далеко — в СМИ даже начали появляться рейтинги самых богатых и бедных улиц, а для преступников система открытых данных о доходах стала хорошим подспорьем в вопросе выбора жертвы.

Многочисленные минусы бесконтрольной транспарентности привели к усовершенствованию реестра в 2014 году — власти ввели обязательную авторизацию. Пошпионить анонимно теперь не представлялось возможным, поскольку человек, чьими доходами решили поинтересоваться, сразу получал об этом уведомление по электронной почте. Правда, и это нововведение некоторые превратили в развлечение, начав мониторить, кто интересовался их собственной финансовой отчетностью. Тем не менее число любопытствующих существенно снизилось— количество запросов в системе сократилось в восемь раз: с 16,5 миллиона до двух. Согласно проведенному в 2017 году опросу, 92 процента респондентов не смотрят зарплаты своих родственников или знакомых.

Меньше знаешь — крепче спишь

С одной стороны, кажется, что люди будут чувствовать себя лучше и спокойнее, не зная уровня доходов своих друзей, соседей и коллег. Ведь подобные знания лишь усиливают ощущение неравенства и дискриминации в обществе и являются потенциальным источником социальной напряженности и конфликтов, что подтверждают и психологи. «Люди очень чувствительны в отношении того, сколько денег они зарабатывают, поскольку они беспокоятся, что их будут судить по их заработку», — говорит Райан Хауэлл, доцент психологии из Университета Сан-Франциско.

Причем, по его словам, дискомфорт обеспечен вне зависимости от уровня доходов. Получая небольшую зарплату, человек склонен испытывать стыд и считать себя неудачником, а за солидный заработок он будет чувствовать неловкость. В частности, обращаясь к опыту Норвегии, известны случаи, когда данные использовались как повод для издевательств и сплетен, а дети из малоимущих семей подвергались в школе травле со стороны других более обеспеченных одноклассников.

С другой стороны, несмотря на потенциальный негативный эффект, именно транспарентность финансовой отчетности является самым действенным инструментом в борьбе с несправедливостью. Опыт Норвегии подтверждает, что прозрачность данных обратно пропорциональна неравенству в оплате труда. Для подсчета концентрации доходов существует специальный статистический показатель — коэффициент Джини.

Коэффициент Джини (Gini coefficient) — статистический показатель неравномерности распределения доходов в обществе, заработной платы различных групп населения, используемый в странах с развитой рыночной экономикой. Его разработал итальянский экономист, статист и демограф Коррадо Джини в 1912 году.
Согласно оценкам Всемирного банка, Норвегия имеет индекс равный 27,5 — это один из самых низких уровней расслоения общества в мире. Гендерному неравенству в вопросе оплаты труда здесь тоже не место — в рейтинге, составленном экспертами Всемирного экономического форума, Норвегия вошла в пятерку самых благополучных в этом отношении стран.

А в рейтинге международной организации по борьбе с коррупцией и исследованию уровня коррупции по всему миру Transparency International Норвегия заняла третье место, разделив его с Финляндией, также публикующей налоговые декларации всех граждан в открытом доступе. Шестое место в рейтинге заняла еще одна скандинавская страна — Швеция тоже практикует публичную налоговую отчетность еще с 1903 года.

Что там у коллег

Скандинавские страны давно стали синонимом благополучия и прогресса — применение их опыта редко оборачивается негативными последствиями, и многие зарубежные компании практикуют систему открытых зарплат. Сооснователь американской сети супермаркетов Whole Foods Market Джон Макки ввел такую практику еще в 1986 году, дав сотрудникам доступ к информации о доходах коллег. В своей книге Be the solution он поясняет, что хотел таким образом повысить мотивацию своих работников, поскольку уровень зарплаты в его компании напрямую зависит от трудолюбия и усердия. Кроме того, по мнению Макки, благодаря системе «открытых зарплат» сотрудники начинают воспринимать компанию как единый организм и отчетливее ощущают свой вклад в общее дело.

Еще один зарубежный пример — сервис по управлению аккаунтами в социальных сетях Buffer. Компания базируется в Сан-Франциско и публикует регулярные отчеты о зарплатах всех своих сотрудников в таблице в Google Documents. Выглядит это так. Там же можно обнаружить формулу, по которой считаются зарплаты на основе базовой ставки, опыта и других переменных. В соответствии с упомянутой формулой объясняется зарплата каждого сотрудника. По словам основателя Buffer Джоэла Гаскойна, подобная политика открытости создала в компании особую атмосферу доверия, которая является основой успешной командной работы.

Похожей точки зрения придерживается и основатель онлайн-конструктора сайтов Squarespace и компании маркетинговой аналитики SumAll Дейн Аткинсон. По его словам, транспарентность позволяет строить работу на доверии, реальных заслугах и равенстве возможностей. Как противник корпоративного рабства Аткинсон пошел еще дальше и ввел систему коллективных решений — все вопросы относительно зарплат новых сотрудников, начисления бонусов и повышения окладов решаются коллегиально на общем голосовании. Однако наряду с позитивными моментами Аткинсон отмечает и недостатки системы — сравнивая себя с другими, люди начинают требовать большего. Несмотря на кристальную прозрачность и открытость, некоторым трудно смириться, что чьи-то способности оцениваются руководством более высоко. И хотя, с одной стороны, такая ситуация чревата оттоком кадров, она может стать стимулом для сокращения разрыва в оплате труда.

Наш человек

Систему, похожую на ту, что использует SumAll, в марте 2017 года ввела российская IT-компания Mindbox. После того как сотрудникам раскрыли всю подноготную компании, у них появилась совершенно законная возможность попросить прибавку (правда, не более чем на 20 тысяч рублей). Как и в компании Аткинсона, решение принимается коллегиально — за прибавку к окладу того или иного сотрудника должно проголосовать большинство. Владелец компании Александр Горник признался, что регулярно читает литературу по менеджменту и что такую методику он подсмотрел в книге «Открывая организации будущего» Фредерика Лалу. По его словам, нововведения имели позитивный эффект: сотрудники стали работать усерднее, выручка компании за год выросла на треть, при этом доля фонда оплаты труда в расходах даже немного сократилась.

Однако есть и обратные примеры. Сооснователь социальной сети для врачей «Доктор на работе» Станислав Сажин, поклонник бестселлера Рикардо Семлера «Маверик: история успеха самой необычной компании в мире», решил внедрить в свою компанию элементы свободного управления, в том числе и систему открытых зарплат. По его же собственному признанию, вышло не очень — мешает российский менталитет. Когда Сажин объявил, что размер вознаграждения сотрудника будет определять не линейный руководитель, а его коллектив, подчиненные отреагировали крайне негативно. По словам предпринимателя, «человек в России счастлив, если живет лучше, чем сосед», а значит, высока вероятность, что работа компании может быть парализована из-за жалоб на несправедливо высокие зарплаты.

Дизайнер Артемий Лебедев отчасти придерживается похожей позиции, но при этом вообще запрещает своим сотрудникам обсуждать зарплатные вопросы буквально под страхом увольнения. По его словам, это один из самых главных секретов управления творческими коллективами. «Как только люди начнут произносить друг другу свои зарплаты, вместо работы начнется серпентарий», — заявил Лебедев в интервью Юрию Дудю.

В целом эксперты убеждены, что в России открытые зарплаты скорее исключительное явление и что к революции прозрачности наша страна готова еще меньше, чем США и другие развитые страны. Помимо вышеописанных спорных моментов, в случае с российскими работниками накладывается местная специфика. Например, согласно исследованию Центра стратегических разработок (ЦСР), большинство россиян совершенно не доверяет соседям и незнакомцам. Уверенность, что большинству людей можно доверять, выразили лишь 22 процента респондентов. Для сравнения в США такую точку зрения разделяют почти 35 процентов, в Германии — 44,6 процента, в Швеции — 60,1 процента.

Из-за высокого уровня недоверия у россиян, к примеру, намного хуже получаются эффективные забастовки, нежели у европейцев или американцев. Более того, ЦСР констатирует, что это может стать одним из факторов, которые будут препятствовать проведению экономических и других реформ в России. В то же время главный экономист Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР) Сергей Гуриев считает, что экономические проблемы способствуют снижению уровня доверия между жителями страны. Получается замкнутый круг: экономические проблемы порождают недоверие, а недоверие, в свою очередь, препятствует позитивным переменам в обществе. А значит, ждать кардинального изменения ситуации в ближайшем будущем не приходится.