Недовольных тем, что сказала Этери Тутберидзе – о Жене ли Медведевой, Алине Загитовой или Саше Трусовой – будет море. Хотя бы в силу бесконечного фанатского старания бездумно и оголтело защищать кумиров от той, которая их и сделала.

Подозрительных и ищущих подвох тоже будет немало – например, с чего бы это тренер, столь редко дающая интервью, внезапно так откровенно рассказала о многом? Буквально готовая книга. И даже вдруг вспыли подробности того дня Камилы, когда Валиева сдала положительную пробу на предолимпийском чемпионате России. Случайно ли: не раньше и не позже, а за неделю до второго заседания Спортивного арбитражного суда?

Будут и те, кто вновь оценит, каково это – быть на самом верху тренерской профессии. Взлетать и падать: не потому, что проиграл, а потому, что слишком много выиграл. И создал конкуренцию, которой никогда не было ни в рамках одной группы, ни во всей дисциплине.

Это норма – каждый все равно рисует себе образ сам. И продолжит это делать. Кто демонизирует Тутберидзе, добавит и после интервью черной краски. Кто хочет уличить в чем-то, сделает это, сталкивая слова, сказанные в разное время, и пытаясь подвергнуть сомнению все остальное: раз тут не так, значит, и все остальное – притянуто. Кто симпатизирует и отдает дань трудоголизму и таланту, найдет ответы на многие вопросы в озвученных деталях.

В общем, все как в ответе Этери Тутберидзе на комментарий Слуцкого о том, что «все хотят найти какие-то изъяны в вашей работе»: «Которые бы объяснили, а как так?». Это ее «как так» не дает покоя никому, равнодушных нет. Может, и не норма, но – длится уже не один год.

Еще в Америке

Из того, что тренировала, дети очень хорошо катались, прогрессировали. Лучше всех прыгали. Это было, я видела, что у меня получается. Видела, что спортсмены идут от других тренеров ко мне поставить программы, потому что эти программы отличались. В этом отношении работы было очень много. Может быть, я бы состоялась в Америке. Может быть, нет. Не могу сказать, что я конкретно шла тренировать, чтобы у меня получилось вырастить олимпийских чемпионов. Ты же тренируешь не так. Есть маленький спортсмен, ты хочешь, чтобы в своем уровне побеждал. Вот одинарный аксель запрыгал, здорово. Двойные запрыгал – еще лучше. Ставишь определенные задачи, растишь.

Отодвинуть соперника

Вот говорят, что наша команда двигала спорт. Мы просто пытались увернуться в правилах так, чтобы получить те баллы, которые максимально нас отодвинут от соперников. Сначала это была история со второй половиной (прыжками во второй половине программы) и коэффициентом. Потом, когда понимаешь, что этого не хватает, начинаешь вставлять четверные. Получается, каждый раз мы уворачиваемся от соперничества.

Как Трусова коньками пуляла, а тренер уворачивалась

— У нее была идея фикс: если она соберет свою произвольную программу, то – сто процентов – победила. Она считала, что (даже после неудачной короткой программы) должна привезти плюс 20 баллов, и все. Наверное, спортсмен не отдает себе отчет, что где-то там степ-аут, где-то слетел уровень. Это же все оценочка к оценочке, копеечка к копеечке. Плюс еще пониженные стоимости четверных. Я не согласна с понижением стоимости четверных. Я считаю, что четверной лутц должен стоить намного дороже, чем он стоит.

На Гран-при где-то Саша Трусова заняла второе место (Косторная тогда заняла первое), у нее второй «упаденный» четверной лутц стоил 0,19. Серьезно? Это что такое? Извините, я просто проеду красивой троечкой, заработаю компонент от каждого судьи по 0,25, пропустив прыжок, отдохнув и сделав красивый пируэт на судей. И я заработаю больше, чем за четверной лутц. Да я упала, но это четверной лутц! Вы с ума сошли?

…Поэтому – тренер я или не тренер, – но я и тогда была не согласна с ее вторым местом на финале Гран-при, потому что, считаю, это должно было быть первое место. Я показывала, я ругалась, я пыталась объяснить: «Это не может стоить 0,19. Ну, не может».

– Она нафантазировала себе плюс 20 баллов, и не получилось.

– И не получила их. Она считала, не важно, какая была короткая. Вот так если откатает, она – олимпийская чемпионка. Поэтому, наверное, какой-то период (был) такой реакции. Это же прям Сашка. Она же меня там и пихала, и толкала. А потом в раздевалке она в меня будет пулять свои коньки, которые она будет снимать, и я там буду уворачиваться. Ну, вот такая Сашка.

Силой заставлять оставаться?

Евгения Медведева:

…на Олимпиаде каталась, когда ей было 18 лет! Ко мне она пришла в 6,5 лет, и вот теперь – посчитайте ее путь до Олимпиады. Во-первых, про половое развитие. Откройте сильнейшую разминку Олимпиады–2018. Кто на этой разминке с грудью? Только Загитова и Медведева. Тогда, кто там тормозит развитие (про обвинения в том, что замедляет половое развитие девочек во имя результата)? Мы посчитали путь Медведевой – 13 лет только у меня. Ей всегда очень тяжело все давалось, и я это подчеркивала, что она трудоголик. И то, сколько она трудилась у нас, она не будет трудиться нигде, потому что не будет таких условий, таких возможностей. Поэтому дальше ей все давалось намного сложнее.

Никакой у них не короткий путь! Они взяли медали и не хотят дальше впахивать, мне заставить их?

Алина Загитова:

Для того, чтобы кататься так, как она каталась на Олимпиаде, после этого все-таки она уже немного не в той форме была, она приходила на каток в 8 утра и уходила в 9 – 10 вечера. Она полтора часа ОФП занималась, потом хореография, потом лед, потом растяжки, потом опять зал, потом лед, потом опять ОФП и заминка. В таком режиме она прожила полтора года для того, чтобы быть в топах. Если бы не было такого режима, она бы не была. Для нее это единственный был путь быть в форме. Ей нужно очень много тренироваться. Для того, чтобы просто отзаниматься хореографией, ей надо было перед этим полтора часа ОФП с канатами и со всеми делами. То есть реально в таком режиме. Почему я ее должна дальше заставлять? Она устала. В другом режиме у нее не будет такого результата. Мне ее силой заставить?

Все титулованные фигуристки «Хрустального»:

После того, как они берут основные для себя медали – это их решение, тренироваться в таком режиме или нет. Ты приходишь домой в десять вечера, не позволяешь себе ничего съесть, никуда пойти. Она ложилась спать ровно для того, чтобы потом встать и снова прийти на тренировку. Она жила ради цели – Олимпиады.

Они в школе не учатся, ничего в этой жизни не видят, пока идут к этим медалям. Тренажерный зал, зал хореографии и лед. Какие-то физиопроцедуры, потому что все болит. У них все болит! У Алины ноги в олимпийский сезон в кровь были стерты настолько, что меня подташнивало, когда она вынимала ноги из ботинка. Я это скрывала, не показывала, потому что иначе она может не найти в себе силы дотерпеть. Как она это терпела, я не понимаю. Это все было ради Олимпиады, для того чтобы откататься хорошо.

Медаль или путь

Я считаю, что неправильно идти к медали, надо идти к своему лучшему прокату. Были две спортсменки, которые шли за медалью. Это Женя Медведева – она шла за медалью, а не за прокатом, и Саша Трусова. Поэтому у них такое несовпадение. Они не понимают, что нашу жизнь украшает путь к цели, а не сама цель. Аня Щербакова говорит, что думала, будет просыпаться каждый день самая счастливая, а этого нет.

Кто любит?

Наверное, они (фигуристки) в какой-то момент думают, что это все они сами. Я почти уверена, что, если Женя Медведева покопается у себя в голове, поймет, что какие-то вещи мы достигали с ней вместе. Стоит отдать ей должное, что свои проблемные зоны она понимала. Поэтому мне было странно, что были эти интервью про новую семью или вообще, что она ее обрела. Они сразу уходят, и у них тут же индивидуальный подход, и новые семьи, и их любят. Вон, Сашку тоже любили, любили, до сих пор, наверное, любят.

Любит не та, которая гладит, целует и рассказывает о том, как у нас с тобой все будет классно. Любит та, которая к медалям приводит, свои нервы, силы и часть жизни тратит на тебя. Они думают, что вот он ее обнял, что-то сказал, улыбается… А здесь не улыбаются, значит, не любят.